Ну и завернул Петрос!

Леди Сомуль важно вздёрнула подбородок и величаво кивнула, подтверждая его слова.

Тщеславна.

Что ж, такой тип людей падок на лесть.

Хотя, быть может она и правда такой крутой специалист и умеет найти подход к вредным детишкам. Ведь так долго тут держится, с самого основания. Надо бы к ней присмотреться.

— Приятно познакомиться, — произнесла я вежливо и улыбнулась.

— Уверена, наше знакомство будет недолгим, — сказала леди Сомуль.

— Не думаю, — сказала уже с кислой миной.

Как и предполагала, характер у леди что уксус.

— Будьте так добры и позвольте, чтобы леди Ольга сегодня у вас заночевала, а то ведь её определили в элитный блок, а там апартаменты не готовы.

Женщина демонстративно поджала тонкие губы, отчего они и вовсе превратились в едва заметную нить и сказала:

— При условии, что вы мне будете должны услугу, леди Ольга.

Э-э, не-е-эт! Начинать работу с долгов — это не про меня.

Уж лучше я переночую в кабинете ректора, о чём и сообщила Эмме и Петросу.

— Чудесно! — просияла леди Сомуль и захлопнула перед нашими лицами дверь.

Глава 10

Ольга

Ночевать у ректора, слава Богу, не пришлось.

Петрос сразу же начал передо мной извиняться за недостойное поведение травницы. Сказал, что она говорила со мной таким кислым тоном, потому что не считает меня уже живой. А с трупами у леди Сомуль разговор короткий — они должны лежать в земле или быть сожжены, или же, на худой конец, выполнять тяжёлую работу.

Я не стала разочаровывать мужчину и высказывать своё мнение, что мадам Сомуль просто пренеприятнейшая тётка, явно озабоченная вопросом собственной значимости. Один лишь её взгляд на меня как на пустое место сразу рассказ мне о части её характера. И увы, такое уже не лечится. Да и работа вредная, могла наложить свой отпечаток на Эмму как следует, особенно учитывая тот факт, что она живёт и работает в Академии с начала образования. И на минуточку, всё ещё жива!

Уже за это стоит её зауважать, и присмотреться в дальнейшем к даме и её поведению.

Травница, а не боевой маг и даже не некромант, но как-то же сумела найти подход к адептам.

Пока для меня всё здесь загадка.

Вот увижу самих деток и тогда сделаю соответствующие выводы, а пока…

— Чайку или что покрепче? — предложил Петрос.

Махнула рукой и с улыбкой сказала:

— Давайте уж что покрепче.

Он кивнул и с хитринками в глазах начал открывать и закрывать многочисленные шкафчики в своей крохотной кухонке.

После недолгих поисков на стол Петрос водрузил гигантскую бутыль наполовину полную. Жидкость имела весьма странный оттенок — ярко розовый, будто взбесившуюся Барби растворили и сделали из неё вот такой компот.

— Э-э-эм. Что это? — спросила у завхоза, с сомнением глядя на бутыль и жидкость в ней.

— Вы не глядите так скептически, леди Ольга, — усмехнулся дедусь. — Этот напиток трудно достать в наших местах. Эта хрумга — настойка из лунного цветка, который собирают только в ночь полной луны. Даже очень полезна в умеренных дозах и дарует хорошее настроение. А на вкус… Мммм…

Покосилась на Петроса и покачала головой, не сильно-то веря в его слова о полезности алкоголя.

— Ну давайте что ли попробуем вашей…

— Хрумги, — напомнил Петрос. — Это хрумга, леди Ольга.

Совсем неблагозвучное название. Нет, чтобы назвать «Лунный напиток». Или более запоминающееся, как, например «Смерть Барби и Кена».

Звучит? Звучит.

— Петрос, называйте меня просто Оля или Ольга, без ваших этих леди и госпожа.

— Хотя бы наедине, — добавила, когда на его лице возникло сомнение.

— Наедине могу, а в присутствии кого-то, не подобает, — сказал завхоз и выложил на шатающийся стол закуску, какая у него нашлась.

А нашлось негусто.

Какие-то овощи не первой свежести. Хлебушек, в мякише которого даже я зубы оставлю. И несколько кусочков вяленого и жутко острого мяса какого-то дикого кабана, особый вид которых у нас земле уже много веков назад истребили. А здесь только принялись за это чёрное дело.

Изверги.

И дело пошло.

— За первый день в нашем теневом мире, Оля! — провозгласил Петрос, поднимая рюмку.

— И пусть таких дней будет ровно 36 месяцев, а потом я вернусь домой — целая, живая и невредимая! — добавила от себя пожелания. — И у вас тоже пусть всё будет хорошо.

Петрос кивнул, и мы одновременно опрокинули в себя розовую жидкость.

— Хм, — удивилась я. — На вкус… ничего так. Приятно.

Ощущение, будто выпила освежающего лимонада без газа с нотками чего-то чуть пряного и дымного. Необычный вкус, но не скажу, что мне не понравилось.

— Хрумга — это вещь! — заулыбался Петрос и с любовью погладил бутыль.

Я засмеялась. Петрос налил ещё.

— Слушай, а почему мир теневой? — спросила завхоза.

— Ну как почему? — удивился он. — Так в тени же находится.

— Не поняла. В тени кого или чего?

— В тени Земли. Наш мир — это одно из отражение вашего. Некоторые миры на другой стороне находятся — там ты точно не смогла бы жить. Солнце там… ужас просто! А вот наш мир точнёхонько в самой тени расположился. Да ты лучше книги почитай об устроении нашего и других миров. Даже про Землю свою прочтёшь.

— То есть, Земля, как бы главная? А остальные миры — это её отражения, правильно?

— С чего это? Каждый мир говорит, что другие миры — это его отражения. Это мы адекватные, понимаем, что являемся зеркалом Земли. Хотя это всё теория. Кто-то из учёных говорит, что всё наоборот и это Земля наше отражение и другие миры тоже от нас пошли, как в том зеркале, если поставить их друг напротив друга и получится коридор. Поняла?

Покачала головой. Моему разуму пока довольно сложно сие знание принять.

Спустя три рюмки мне уже не казалась закуска такой уж невзрачной. Скорее смешной и съедена она была довольно быстро. Ещё бы, меня ведь никто не удосужился покормить. А столовая, как поведал Петрос, только с завтрашнего дня начнёт работать. Хорошо, что хрумга у завхоза в закромах оказалась.

Действительно, вещь!

— Скажи, Оленька, — чуть заплетающимся языком произнёс Петрос. — А в твоём роду ведьмы были, да?

От его вопроса я зашлась заливистым хохотом и сквозь слёзы, слегка успокоившись, сказала:

— Не-е-е-ет! Откуда-а-а? И с чего ты взял?

— Так волосы рыжие, — кивнул он на мою шевелюру. — А истинные ведьмы только рыжими и были. Это потом кровь намешалась, а так… Э-эх… Ваши глупцы в своё время столько ведьм хороших пожгли… Жила бы ты во время инквизиции, Оля, то с твоим цветом волос, характером да невосприимчивостью к солнцу, тебя бы приняли не только за ведьму, как за самую настоящую нечисть или дочь Сатаны.

Тут мне стало уже не смешно, и я проворчала:

— Согласна. Меня бы сожгли, потом утопили, а потом, наверное, и обезглавили.

— Поверь, тогда творились страшные вещи. Наши по сравнению с теми временами просто душки.

— Но ведь теперь времена другие, люди разумными стали. Да и вы вроде не средневековые варвары, но я всё равно не понимаю, почему вы дозволяете детям творить такие зверства, как убийства ни в чём неповинных людей!

Петрос вздохнул.

— Хорошо рассуждать, когда сама не варилась в этом котле. Вот побудишь тут, потом и поймёшь всё. Зачем попусту словами бросаться. Давай лучше выпьем.

— Давай, — поддержала его.

Сквозь слипшиеся веки беспощадно пробивался яркий свет, заставляя меня вытащить из-под одеяла тяжёлые руки и поднять их, чтобы прикрыть глаза.

Чуть повернула голову в сторону, чтобы принять положение поудобней, и тут же моя головушка взорвалась дикой болью.

Застонала в голос и тут же ощутила сумасшедшую жажду.

Приоткрыла один глаз и сощурилась, тут же осознав, что происходит!

Меня заливал солнечный свет!

Ох, чёрт! Чёрт! Чёрт!